3.1 Гендерная идентичность как основание для дискриминации в государствах-членах Совета Европы
Дискриминация, основанная на гендерной идентичности, не рассматривается конкретно в юридических документах большинства государств-членов Совета Европы. Агентство Европейского Союза по фундаментальным правам информирует о том, что в 13 государствах-членах ЕС дискриминация по признаку гендерной идентичности рассматривается как форма дискриминации по признаку пола, в 2 государствах-членах она неверно рассматривается как дискриминация по признаку сексуальной ориентации, а в 11 государствах-членах она не рассматривается ни как дискриминация по признаку пола, ни как дискриминация по признаку сексуальной ориентации. Это приводит не только к ситуациям правовой неопределенности в отношении конкретной защиты трансгендеров от дискриминации, но и к более низкому уровню защиты трансгендерных людей. Что касается других 20 государств-членов Совета Европы, то для сбора такой информации систематических исследований не проводилось, хотя можно предположить, основываясь на докладах, получаемых Комиссаром, что гендерная идентичность ни в одной из этих стран не определена конкретно как основание для дискриминации.
Отсутствие четкого признания гендерной идентичности в антидискриминационном законодательстве влияет и на ее включение в работу органов, занимающихся вопросами равенства и национальных структур по правам человека (НСПЧ). Лишь несколько органов, занимающихся вопросами равенства и НСПЧ, действительно включают дискриминацию, основанную на гендерной идентичности, в свои полномочия или задачи. Помимо этого, у этих организаций часто отсутствуют знания и компетенция для рассмотрения проблем дискриминации по признаку гендерной идентичности, и поэтому им нужна соответствующая подготовка еще до того, как они начнут заниматься такой деятельностью.
3.2 Юридическое признание предпочитаемого гендера
В статье 8 Европейской конвенции говорится о том, что "каждый имеет право на уважение его частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции". Европейский суд по правам человека постановил, что отказ государства изменить в свидетельстве о рождении лица предпочитаемый пол составляет нарушение статьи 8 Конвенции. Таким образом, от государств-членов требуется юридически признать изменения гендерной принадлежности транссексуалов.
Общей характеристикой большинства процедур признания гендерной принадлежности, если они вообще существуют, является сочетание громоздких юридических и медицинских требований, границы которых часто размыты. Такие процедуры характеризуются длительными процессами психологических, психиатрических и физических тестов. Некоторые из них, как, например, осмотр половых органов психиатрами равнозначны неуважению к физической неприкосновенности лица. Зачастую трансгендеры предпочитают не начинать официальную процедуру вообще в связи с дискриминационными медицинскими методами и неподходящим лечением, или в связи с тем, что существует лишь один способ лечения. Затем, в свою очередь, им отказывают в юридическом признании их предпочитаемого гендера и имени, или в медицинской помощи по изменению пола, которая соответствовала бы их собственным пожеланиям и индивидуальным потребностям здоровья. Несмотря на значительное прецедентное право Европейского суда по правам человека в отношении признания, само юридическое признание по-прежнему представляет собой сложнейший процесс для многих трансгендеров в государствах-членах Совета Европы.
3.2.1 Условия изменения пола и имени
Доступ к процедурам по изменению пола и имени в документах, удостоверяющих личность, имеет жизненно важное значение для трансгендеров, чтобы они могли жить в соответствии с собственной предпочитаемой гендерной идентичностью. Действительно, возможность жить с предпочитаемой гендерной идентичностью и быть юридически признанным в этом качестве определяется документами, удостоверяющими личность, которые используются в повседневной жизни, например, при пользовании карточкой медицинского страхования, водительскими правами или дипломом об образовании при поиске работы. Зачастую длительные и забюрократизированные процессы признания пола и изменения имени приводят к невозможности поездок с действительными документами, даже для посещения родственников в соседних странах на выходные. Это может приводить и к ограничениям в отношении образования или занятости, когда необходимо представить свидетельство о рождении или когда в национальном удостоверении личности указывается пол. Это может означать, что трансгендеры без действительных документов на практике сталкиваются с препятствиями в отношении их полноценного участия на рынке труда, которые являются причиной, по которой трансгендеры не могут найти работу.
Необходимо делать различия между процедурами по изменению имени и процедурами по изменению пола. При этом оба эти процесса зачастую требуют, чтобы человека сначала признали годным для этой процедуры медицинские специалисты.
Следует подчеркнуть, что условия получения права на изменение юридического пола в документах в странах Европы весьма разные. Можно условно выделить три категории стран. В первой категории не существует никаких правовых положений, регулирующих официальное признание трансгендеров. Как указывалось выше, это является явным нарушением установленного прецедентного права ЕСПЧ. Во второй, причем небольшой, категории стран не существует требований проходить гормональное лечение или какое-либо оперативное вмешательство для получения официального признания предпочитаемого пола. Юридическое признание гендерной принадлежности возможно путем предоставления свидетельства о диагнозе «гендерная дисфория» компетентному органу, такому как эксперты министерства здравоохранения (в Венгрии), Комиссия по освидетельствованию пола (в Великобритании) либо врачу, или клиническому психологу. В третьей категории стран, в которую входит большинство государств-членов Совета Европы, отдельные лица должны продемонстрировать:
1. что она или он прошли под контролем врачей процесс смены гендера – зачастую ограниченный определенными учреждениями и врачами, назначаемыми государством;
2. что она или он хирургическим путем стали необратимо бесплодными (были стерилизованы), и/или
3. что она или он прошли другие медицинские процедуры, такие как гормональное лечение.
Такие требования четко противоречат уважению к физической неприкосновенности человека. Требование стерилизации или другого хирургического вмешательства в качестве условия юридического признания предпочитаемого пола игнорирует тот факт, что хотя трансгендеры часто и желают сделать такие операции, это происходит отнюдь не всегда. Кроме того, хирургическое вмешательство этого типа не всегда возможно с медицинской точки зрения, не всегда имеется или не всегда доступно в финансовом отношении без финансирования со стороны органов медицинского страхования. Это лечение может не соответствовать пожеланиям и потребностям пациента, и может не быть предписано его или ее врачом. Однако юридическое признание предпочитаемого пола лица становится невозможным без такого лечения, что ставит трансгендерного человека в тупик без очевидного выхода. Вызывает большую обеспокоенность то, что трансгендеры, являются единственной группой в Европе, подвергающейся юридически предписанной и понуждаемой государством стерилизации.
Следует отметить, что многие трансгендеры и, вероятно, большинство из них транссексуалы, предпочитают подвергнуться такому медицинскому вмешательству, зачастую включающее удаление репродуктивных органов. Такое лечение часто является желательным, поскольку является основной необходимостью для этой группы. Однако медицинское лечение должно всегда предписываться с учетом интересов человека и быть адаптированным к его или ее конкретным потребностям и ситуации. Неправильно, что государство предписывает лечение для всех по одному шаблону. Основной вопрос прав человека в этой связи состоит в том, в какой степени может быть оправдано столь серьезное вмешательство государства в частную жизнь граждан, и требуется ли стерилизация или иные виды медицинского вмешательства для того, чтобы отнести человека к тому или иному полу.
Это позиция поддерживается двумя важными постановления национальных судов. 27 февраля 2009 года Высший административный суд Австрии постановил, что обязательное хирургическое вмешательство не является необходимым условием для изменения пола (и имени). Трансгендерная женщина, которая прошла все изменения, кроме хирургической операции на половых органах, и жила как женщина во всех своих социальных отношениях, смогла доказать суду, что ее конкретная ситуация, связанная с работой, не позволяет ей уйти на несколько месяцев в отпуск по состоянию здоровья, что необходимо для проведения операции, и что она не может лишить свою семью средств к существованию. Это заставило суд указать, что законодатели должны ликвидировать первоначальное требование, поскольку суд не смог установить какую-либо необходимость данного конкретного требования в отношении транссексуальных женщин. В Германии Высший федеральный суд отметил в постановлении, что "хирургическое вмешательство в качестве условия изменения гендера все чаще рассматривается как проблематичное и уже не признается приемлемым среди экспертов".
Основным моментом здесь является то, что нет необходимости навязывать какой-то один набор конкретных хирургических мер для того, чтобы рассматривать определенное лицо как отвечающее требованиям для изменения пола. На этом же подходе основаны испанские нормы "Ley de Identidad de Género" и британский "Акт об освидетельствовании пола". В обоих законах признается, что защита предполагаемой обеспокоенности большинства в отношении репродуктивности трансгендеров – что в результате гормонального лечения и пожелания большинства этих лиц является чрезвычайно редким – не оправдывает несоблюдение со стороны государства обязательства по уважению физической неприкосновенности всех людей. Те государства, которые навязывают инвазивные вмешательства на тело трансгендеров на самом деле подрывают их право на создание семьи.
Что касается условий для изменения имени, то и здесь существует схема, аналогичная некоторым процедурам по изменению гендера, как излагалось выше. Сам процесс может быть легким или требовать длительных и/или дорогостоящих процедур и медицинского вмешательства, или в нем могут полностью отказывать. В некоторых странах имена могут быть изменены только на основании медицинского свидетельства о том, что имела место (полная) смена пола, включая хирургическую операцию на гениталиях, что недоступно или нежелательно для некоторых лиц по ряду разных причин. В других странах такие доказательства не являются необходимыми, но вместо этого или в дополнение к этому людям необходимо иметь диагноз гендерной дисфории и пройти два года гормонального лечения, для того чтобы получить право на изменение имени. В результате этого трансгендеры в течение длительного периода своей жизни исключены из эффективного и полного участия в жизни общества, образовании или занятости, поскольку они могут постоянно сталкиваться с проблемой "подтверждения" того, кем они являются. Офис Комиссара получил многочисленные индивидуальные обращения трансгендеров, которые в результате отсутствия должных документов сталкиваются с серьезным уровнем дискриминации и изоляцией. Чрезвычайно важно иметь в виду, что даже если человек получил юридическое признание своего нового гендера, он или она по-прежнему могут сталкиваться с практическими проблемами в общественных учреждениях, таких как больницы, полицейские участки и тюрьмы.
3.2.2 Последствия для семейной жизни
В некоторых странах существует юридическое предписание, что трансгендер, состоящий в браке с партнером противоположного пола, должен развестись, до того как будет признан его или ее новый пол. Это вызывает особые проблемы в тех государствах, которые не признают однополые браки, и где изменение гражданского пола действительно может привести к однополому браку. Поскольку однополые браки возможны лишь в пяти государствах-членах Совета Европы, состоящие в браке трансгендерные люди вынуждены развестись до того, как их новый пол будет официально признан. Во многих случаях насильственные разводы противоречат явной воле семейной пары, которая хотела бы по-прежнему оставаться юридически признанным семейным союзом, особенно в том случае, если под их опекой находятся дети.
Действительно, насильственный развод может иметь негативное влияние на детей в браке. В ряде стран родитель, который прошел смену гендера, теряет право опеки над детьми. В других государствах законодательство имеется расплывчатый характер, и при этом практически не уделяется внимание наилучшим интересам ребенка. Это может привести к серьезным трудностям, как в тех случаях, когда оба супруга хотят оставаться в браке, для того чтобы не транссексуальный партнер-мужчина не потерял право опеки над ребенком и мог бы получать государственные пособия в дополнение к его работе неполный рабочий день, для того чтобы поддерживать своего супруга-инвалида и теперь транссексуала для ухода за совместным ребенком.
Австрийский Конституционный суд предоставил транссексуальной женщине право изменить свой гражданский пол на женский, при этом оставаясь в браке со своей женой. Суд постановил, что "брак не может помешать изменению записи о поле в свидетельстве о рождении". Конституционный суд Германии вынес аналогичное постановление, юридически обязав правительство Германии изменить законодательство до конца августа 2009 года. В обоих постановлениях содержится призыв к государству согласиться с тем, что защита всех лиц без исключения от навязываемого государством развода должна рассматриваться как нечто более важное, чем весьма редкие случаи, когда смена юридического пола приводит к однополому браку. Следует приветствовать такой подход, поскольку он положил конец насильственному разводу для лиц, состоящих в браке, в котором один из партнеров является трансгендером.
3.3 Доступ к услугам здравоохранения
Право на наилучшее возможное состояние здоровья гарантируется рядом договоров, в том числе Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах и Европейской социальной хартией. Однако трансгендеы сталкиваются с рядом проблем при достижении этого стандарта. В докладе "Transgender EuroStudy” («Евроисследование ситуации трансгендерных людей») отражена тревожная картина опыта трансгендеров в отношении неравенства и дискриминации в доступе к услугам здравоохранения в Европе.
Первый аспект, который нужно учитывать при обсуждении вопросов здравоохранения для трансгендеров состоит в том, что в международной и национальной медицинской классификации транссексуальность определяется как психическое расстройство. В настоящее время имеется две принятые международные системы квалификации психических заболеваний: диагностическое и статистическое пособие по психическим расстройствам (DSM), которое включает термин "расстройство гендерной идентичности" как психическое расстройство. Этот термин используется для описания тех людей, которые испытывают значительную гендерную дисфорию, то есть неудовлетворенность тем биологическим полом, с которым они родились. Во-вторых, в Международной статистической классификации болезней (МКБ) ВОЗ транссексуальность рассматривается как один из видов психических и поведенческих расстройств личности. Важно подчеркнуть, что таким образом трансгендеры рассматриваются как люди с психическими расстройствами. Поскольку системы DSM и МКБ часто отражаются в национальных медицинских классификациях в Европе, то они широко применяются для диагностирования трансгендеров в государствах-членах Совета Европы.
Эти классификации вызывают проблемы и все больше ставятся под сомнение со стороны представителей гражданского общества и специалистов в области здравоохрания. Такого рода классификации могут стать препятствием на пути к полной реализации прав трансгендеров, особенно в тех случаях, когда эти классификации применяются для ограничения дееспособности или выбора медицинского лечения. Следует отметить при этом, что данный вопрос вызывает споры и в самом трансгендерном движении. Многие из них чувствуют угрозу в результате возможного изменения в системах классификации, поскольку они опасаются, что это может привести к дальнейшим ограничениям в доступе к специфическим услугам здравоохранения для трансгендеров. Они полагают, что поскольку системы здравоохранения требуют установления диагноза для "подтверждения" необходимости медицинского или психологического лечения, то очень важно сохранить диагноз для доступа к лечению. Однако другие считают, что диагноз «психическое расстройство» подвергает этих лиц остракизму со стороны общества и превращает их в объекты медицинских услуг, а не в субъекты, ответственные за выражение собственных потребностей в области здоровья. Следует исследовать альтернативные формы классификации, тесно консультируясь при этом с самими трансгендерами и их организациями. С точки зрения прав человека и здравоохранения нет необходимости устанавливать диагноз психического расстройства для обеспечения доступа к лечению в условиях, когда требуется медицинская помощь.
Второй аспект при обсуждении услуг здравоохранения касается доступа к терапии по коррекции тела, которая обычно разрешена по достижении 18-летнего возраста. Однако в некоторых странах, например в Голландии, трансгендеры в юном возрасте могут получить лечение для замедления полового созревания и иметь доступ к консультациям для того, чтобы они могли принять информированные решения в отношении своей будущей гендерной идентичности. Затем в возрасте 18 лет они могут предпринять шаги по коррекции тела, если они того пожелают. Недавно в некоторых других странах, например в Бельгии и Германии, стали предоставлять аналогичное лечение молодежи до 18 лет.
Европейский суд по правам человека установил в качестве позитивного обязательства государств предоставлять возможность хирургического вмешательства для полной смены пола и гендера. В зависимости от пожеланий и потребностей отдельных трансгендерного человека, он или она таким образом получает доступ к гормонотерапии, хирургическим операциям по изменению пола или к другим медицинским вмешательствам, таким как долговременное удаление нежелательных волос и изменение тембра голоса. Важно признать, что для большинства заинтересованных лиц лечение является медицинской необходимостью, для того, чтобы жить полноценной жизнью. Лечение должно быть адаптировано к потребностям человека, для того чтобы оно могло дать успешные результаты.
Прецедентное право Европейского суда по правам человека ясно требует от государств не только предоставить возможность проведения операции по полной смене пола, но и предусмотреть в системах страхования общее "необходимое с медицинской точки зрения" лечение, частью которого является хирургическая коррекция тела. На решения Суда с успехом ссылались трансгендеры в ряде стран, например в Литве и Бельгии, для того чтобы расширить сферу своего медицинского страхования. Такие нормы должны быть приняты во всех государствах-членах Совета Европы. Однако «Евроисследование ситуации трансгендерных людей», рассматривая вопрос доступа трансгендеров к услугам здравоохранения, показало, что 80% трансгендерам в ЕС отказывают в государственном финансировании гормонотерапии, а 86% трансгендеров в ЕС не получают государственного финансирования для осуществления операции по коррекции тела. В результате этого, более 50% трансгендеров, которым делается операция по коррекции тела, полностью оплачивают эти процедуры из собственных средств. Существует проблема нехватки информации о положении дел в государствах-членах Совета Европы, не входящих в ЕС. Однако, как представляется, большинство из них не выделяют государственных дотаций на реадаптационное лечение или оплачивают его лишь частично. Все это очевидно противоречит нормам, установленным Европейским судом по правам человека.
Опыт трансгендеров в отношении системы здравоохранения часто отрицательный, поскольку специалисты в области здравоохрания зачастую не информированы, относятся предвзято, а иногда и открыто грубо к клиентам, например, при обращении к клиенту используют не-предпочитаемый гендер. В вышеупомянутом исследовании было установлено, что только 30% опрошенных при обращении за помощью или прохождении процедуры коррекции тела получили минимально приемлемый уровень помощи, как это определено в исследовании – то есть врач хотел помочь, но у него не было информации о том, в каких медицинских услугам нуждаются трансгендеры, и как их оказать. Треть опрошенных сообщили, что им было отказано в лечении, поскольку врач не одобрял смена гендера.
В некоторых странах предусматривается лишь одно медицинское учреждение, которое обеспечивает лечение, при этом существуют препятствия в отношении новых исследований и, потенциально, повышения качества медицинского обслуживания. Право на доступ к коррекции тела должно включать разумный выбор имеющихся медицинских центров, а расходы должны компенсироваться в соответствии с национальными правилами предоставления услуг здравоохранения. Качество лечения трансгендеров зачастую не подходит даже близко к "наиболее высоким достижимым стандартам здоровья", а иногда такое лечение приводит к пожизненной физической травме. Многие трансгендеры, которые идут на операцию по коррекции тела, вынуждены выезжать за границу, сталкиваясь при этом с огромными трудностями в компенсировании своих расходов. В целом, такая ситуация создает неравенство в доступе к здравоохранению внутри страны и между странами.
Помимо этого, доступ к операциям с целью коррекции тела осложняется или обуславливается также так называемыми "протоколами" и условиями, касающимися детства, сексуальной ориентации или манеры одеваться, которые весьма сомнительны. Есть сообщения о том, что трансгендеры должны проходить осмотр половых органов психиатрами, рассказывать такую историю своего детства, которая является единственно приемлемой; иногда их стремления считаются подлинными, если у них была, по крайней мере, одна попытка самоубийства. Других трансгендеров заставляют в крайней форме соблюдать стереотипы в их предпочитаемом гендере для того, чтобы соответствовать предусмотренным критериям, что приводит, в свою очередь, к высмеиванию их в повседневной жизни. Таких примеров слишком много, чтобы их перечислить, но можно с уверенностью утверждать, что большинство тестов и процессов проверки, осуществляемых в большинстве стран, обычно включают такие аспекты, которые, мягко говоря, непонятны.
Еще один, третий аспект касается доступа к общим услугам здравоохранения, не относящимся специфически к трансгендерам. Агентство Европейского Союза по фундаментальным правам (АФП) сообщает, что "четверть опрошенных в рамках "Евроисследования" сообщали о враждебном отношении со стороны медицинского персонала, поскольку респонденты были трансгендерами. Пятая часть отмечает, что их трансгендерность повлияла на их доступ к медицинским услугам. В результате этого многие трансгендеры заявляют о том, что они максимально стремятся избегать посещения врача именно из-за опасения неадекватного поведения со стороны последнего". В докладе АФП говорится также о публикации "Исследования наказаний, связанных с гендерной принадлежностью", в котором было установлено, что 29% опрошенных чувствовало, что принадлежность к трансгендерам негативно влияет на то, как к ним относятся медицинские работники.
Последствия тех проблем, с которыми сталкиваются трансгендеры при реализации своего права на охрану здоровья, отражаются в медицинской статистике. Несколько исследований, результаты которых приводятся в исследовании АФП, показывают, что от четверти до трети трансгендеров, чья ситуация была изучена, пытались покончить жизнь самоубийством. Согласно исследованию, проведенному в Ирландии, 26% трансгендеров, по крайней мере, один раз пытались покончить жизнь самоубийством и половина опрошенных трансгендеров в масштабном исследовании о положении в сфере здоровья группы ЛГБТ в Швеции в какой-то момент своей жизни думала о самоубийстве – а 21% это попытались сделать в реальности.
3.4 Доступ к рынку труда
Право на работу является частью Европейской социальной хартии и включает право на безопасные и здоровые условия работы. Трансгендеры сталкиваются с рядом проблем при реализации этого права.
Занятость и таким образом финансовые средства имеют важнейшее значение для доступа трансгендеров к услугам здравоохранения. Наличие рабочего места во многих государствах-членах Совета Европы подразумевает наличие и медицинской страховки, что позволяет облегчить возмещение расходов на медицинское обслуживание трансгендеров. Однако поскольку гормонотерапия или хирургические операции для транссексуалов не всегда покрываются системой медицинского страхования, то доходы от работы иногда являются единственным способом для трансгендеров оплатить на практике свои особые потребности в отношении здоровья.
Безработица – важнейшая проблема для трансгендеров. "Исследование в сфере наказаний, связанных с гендерной принадлежностью" показывает, что только 31% опрошенных имеют занятость на полный рабочий день. При этом среди трансгендерных женщин точная цифра составляет 40% , среди трансгендерных мужчин - 36%, тогда как среди не-трансгендеров занятость среди женщин составляет 57%, а мужчин - 72%. Исследования безработицы среди трансгендеров в Испании показывают, что без работы было 54% опрошенных. Некоторые безработные трансгендеры, особенно трансгендерные женщины, не могут найти работу и не видят иного выхода, кроме работы в сфере сексуальных услуг.
Когда же работа имеется, многие трансгендеры сталкиваются с проблемами на рабочем месте, в частности, в связи с постоянным преследованием со стороны коллег или в результате отказа в использовании туалета, соответствующего предпочитаемому гендеру. Некоторых людей принуждают уволиться, подвергая их давлению, насмешкам и оскорблениям. Длительные и громоздкие юридические требования для законного признания заставляют трансгендеров вести двойную жизнь или информировать работодателя и коллег о своем намерении изменить гендер ранее, чем это целесообразно. Существует много практических проблем, которые влияют на возможность продолжения работы. Например, в трудовом договоре может быть упомянут пол "мужчина", в то время как юридические требования для оценки проведения хирургического вмешательства для коррекции тела предусматривают, чтобы трансгендерная женщина присутствовала на работе в женской одежде. Это означает, что такая женщина не может сама решить, когда она считает целесообразным информировать своих коллег и работодателя о своей гендерной идентичности.
Трансгендерам, которые прошли операции, зачастую случайно напоминают об их "старой" половой принадлежности цифрами на карточках социального страхования или в результате ошибок отдела кадров. Существует мало возможностей обжалования таких действий, если последствия этих случайных утечек информации будут негативными и преследование на рабочем месте станет невыносимым. Бюро Комиссара получило отдельные сообщения о постоянной и унизительной дискриминации на рабочем месте, которые свидетельствуют о нарушении права на безопасные и здоровые условия работы и на свободу от дискриминации на рабочем месте.
Исследования по-прежнему весьма ограничены, но имеющиеся статистические данные свидетельствуют о мрачной ситуации. В «Исследованиях в сфере наказаний, связанных с гендерной принадлежностью», установлено, что 23% опрошенных чувствуют необходимость изменить место работы в результате дискриминации, связанной с их гендерной идентичностью. Лишь около 30% заявили, что их коллеги относятся к ним с достоинством; 10% подверглись словесным оскорблениям, а 6% - физическим нападкам. Сорок два процента опрошенных, не живущих в своей предпочтительной гендерной роли, поступают так потому, что они опасаются потерять свое рабочее место. В исследовании по Шотландии 37% опрошенных заявили, что они получают пособие по безработице. Исследования в Финляндии свидетельствуют о таких же выводах. 77% трансгендеров, имеющих работу, не сообщают своим работодателям о своей гендерной идентичности, а 50% опрошенных считают, что это может вызвать стресс.
Исходя из этого, очевидна необходимость принятия антидискриминационного национального законодательства во всех государствах-членах Совета Европы, которое включало бы гендерную идентичность как основание для дискриминации на рынке труда. Очень важно, чтобы изменения в антидискриминационном законодательстве сопровождались просветительскими кампаниями среди работодателей и работников, для того чтобы были поняты масштабы и серьезность этой проблемы. Работодатели должны лучше знать о положении трансгендеров, для того чтобы гарантировать безопасные условия труда для всех. Могут понадобиться особые переходные меры для изменения существующих трудовых правил, таких как форма одежды или использование туалетов. Еще один важный аспект состоит в том, что образовательные учреждения должны иметь право задним числом изменять имя и пол трансгендерного лица в дипломах. Это обеспечит трансгендерам возможность дальнейшего использования своего профессионального и академического образования и подачи заявления о приеме на ту работу, которая соответствует их профессиональной квалификации, а не делать вид, что у них не было какой-либо подготовки.
Наконец, с занятостью связана еще одна проблема – неравенство в пенсионном обеспечении. В некоторых странах право на получение государственной пенсии получают мужчины, достигшие 65 лет, и женщины, достигшие 60 лет. До юридического признания трансгендерные женщины, достигшие шестидесятилетнего возраста, могут получить отказ в пенсии, которую они бы получали, если бы были рождены женщинами. Однако многие трансгендерные женщины считают, что им нужно покинуть свое рабочее место для того, чтобы предупредить раскрытие своей идентичности в силу того, что они не имеют право на получение пенсии. Затем, даже после признания их гражданского пола, этим женщинам отказывают в получении пенсии за тот период, в течение которого они должны были жить на собственные доходы и сбережения. Несмотря на явные юридические аргументы, до сих пор им отказывалось в правах на пенсию, которая без вопросов предоставляется другим женщинам в стране (женщинам от рождения), несмотря на соответствующее постановление Европейского суда справедливости. В других странах, где семейные пары должны разводиться, поскольку это требуется от трансгендерного партнера для получения медицинских услуг в связи со сменой пола или для официального признания своего гендера, пережившие трансгендеров супруги не получают пенсию за своего усопшего супруга или супруги. Женщина, которая всю жизнь была домохозяйкой, оказывается без доступа к пенсии своего супруга или супруги, ибо им пришлось развестись, против их воли, для того чтобы позволить супругу изменить пол.
3.5 Трансфобия и насилие в отношении трансгендеров
Статьи 2 и 5 ЕСПЧ гарантируют право на жизнь и неприкосновенность для всех людей. Несмотря на это, многие трансгендеры живут в страхе и сталкиваются с насилием в своей жизни. Это насилие выражается как в преследованиях, издевательствах, словесных оскорблениях, физическом насилии и насилии сексуальном, так и в преступлениях на почве ненависти, приводящих к убийствам. Трансфобия – понимаемая как иррациональный страх и/или враждебность в отношении трансгендеров или тех, кто иным образом нарушает традиционные гендерные нормы – может рассматриваться как одна из основных причин насилия и нетерпимости, с которыми сталкиваются многие трансгендеры. Для многих людей проблемой является уже само существование тех, у кого выражение своей внутренней гендерной идентичности отличается от их пола по рождению. Агрессивное поведение в отношении трансгендеров не может, однако, быть оправдано невежеством или отсутствием образования.
В рамках "Исследования в сфере наказаний, связанных с гендерной принадлежностью" было установлено, что 72% опрошенных сталкивались с какой-либо формой публичного преследования. 46% заявили, что они сталкивались с преследованиями со стороны соседей, а 21% - что они избегают выходить из дома. «Евроисследованием ситуации трансгендерных людей» было установлено, что 79% опрошенных сталкивались со словесными оскорблениями, угрожающим поведением, физическим или сексуальным насилием в общественных местах.
В школьном и семейном окружении трансгендерные дети и молодые люди часто находятся в небезопасных условиях, подвергаясь издевательствам в школе и даже изгнанию из семьи. 41% подростков-транс-мужчин и 16% транс-женщин сталкивались с серьезными оскорблениями со стороны семьи, причем 20% транс-мужчин были лишены наследства и полностью отрезаны от своей семьи. Когда люди в самом юном возрасте замечают, что они идентифицируют себя ближе к противоположному полу и выражают желание стать девочкой или мальчиком, то в этой связи имеется очень мало консультаций и сетей поддержки для этих молодых трансгендеров и их родителей. Поэтому трансгендерные дети и молодежь сталкиваются с проблемами в поиске информации, поддержки или лечения. Получение такой информации и поддержки отвечало бы наилучшим интересам ребенка, поскольку молчание и игнорирование их проблем приводит только к изоляции, ненависти к себе, издевательствам, неуспеваемости в школе и исключительно высокому уровню самоубийств среди молодых трансгендеров. Во Франции исследования показывают, что 34% трансгендерных молодых людей пытались совершить самоубийство до получения доступа к информации и лечению. В соответствии с международным правом в области прав человека трансгендерные дети имеют право на доступ к соответствующей информации, поддержке и необходимой защите. Это было подтверждено Комитетом по правам ребенка, который рекомендовал государствам предоставлять "соответствующую информацию и поддержку (…) молодым транссексуалам (…)”.
Трансгендерные мужчины и женщины сталкиваются с высоким уровнем риска стать жертвой преступления или инцидента на почве ненависти. В авторитетном докладе ОБСЕ заявляется: "гомофобные преступления и инциденты на почве ненависти часто отличаются высоким уровнем жестокости и зверства. Очень часто это сопровождается серьезными избиениями, пытками, увечьями, кастрацией и даже сексуальным насилием. Весьма вероятен и смертельный исход. В этой категории, как представляется, трансгендеры являются еще более уязвимыми". Несмотря на эти факты, гендерная идентичность как возможное основание для преступлений на почве ненависти не признается открыто в законодательстве большинства государств-членов Совета Европы. Одним из редких исключений является принятое недавно законодательство Шотландии, в котором конкретно упоминаются трансфобные преступления на почве ненависти. С другой стороны неясно, включают ли государства "гендерную идентичность" в категорию "гендерного признака" или "сексуальной ориентации" в свое законодательство, связанное с преступлениями ненависти.
В результате этого трансфобия обычно не рассматривается как отягчающее обстоятельство в преступлениях на почве ненависти, совершаемых против трансгендеров, как об этом свидетельствуют приговоры лицам, совершившим убийство на почве ненависти, например, в Португалии и Турции. Исходя из этого можно сделать вывод, что трансгендеры действительно в большинстве стран исключены из сферы конкретной юридической защиты, несмотря на то, что в отношении их существует высокая степень риска стать жертвой преступления на почве ненависти. В этой связи ОБСЕ подчеркивает: "конкретно осуждая предубеждение как мотив, они посылают сигнал правонарушителям, что справедливое и гуманное общество не потерпит такого поведения. Признавая ущерб, нанесенный жертвам, они дают понять отдельным пострадавшим и их сообществам, что система уголовного правосудия поможет их защите."
Кроме того, большинство государств не регистрирует или не осуществляет мониторинг в отношении трансфобных преступлений или инцидентов на почве ненависти. О таких преступлениях полиция, как правило, не сообщает. Это отмечается и в докладе ОБСЕ, где подчеркивается, что о трансфобных инцидентах на почве ненависти в большинстве своем не сообщается, и их не протоколируют. Одним из редких исключений является Великобритания, где проводится политика протоколирования количества преступлений на почве ненависти, совершенных против трансгендеров. Служба уголовного преследования в Англии и Уэльсе разработала политику и практику для обеспечения расследований всех трансфобных преступлений, а в Северной Ирландии о трансфобных преступлениях на почве ненависти сообщается в части ежегодной статистики о преступности.
На практике трансгендерам зачастую предоставляется низкий уровень защиты со стороны сотрудников правоохранительных органов в случае трансфобных преступлений или инцидентов на почве ненависти. Во многих случаях, когда трансгендеры обращаются в правоохранительные органы за защитой, они подвергаются насмешкам, преследованиям или просто игнорируются, несмотря на позитивное обязательство государств согласно Европейской Конвенции по правам человека расследовать такие преступления и преследовать правонарушителей в судебном порядке.
3.6 Трансгендерные беженцы и мигранты
УВКБ ООН подтвердило, что просьбы о предоставлении убежища в связи с гендерной идентичностью могут быть признаны на основании Конвенции ООН о статусе беженцев 1951 года, при условии, что соблюдаются критерии определения беженцев. Трансгендеры рассматриваются на основании этой Конвенции как члены "особой социальной группы". Однако, большинство государств-членов Совета Европы не рассматривает трансгендеров как отдельные «социальные группы», тогда как другие страны, такие как Франция и Австрия, это уже сделали. В Швеции вопросы трансгендеров юридически рассматриваются в категории "гендер". Было бы важным шагом вперед, если бы государства-члены конкретно рассматривали гендерную идентичность как возможное основание для такого типа преследования, которое требует международной защиты. Можно также сказать, что случаи «преследования по признаку гендера», как термин, использованный в Директиве ЕС, могут быть истолкованы, как включающие серьезные нарушения прав человека и другие типы серьезного ущерба в отношении трансгендеров.
Существует необходимость в практических инструкциях в отношении того, как рассматривать просьбы о предоставлении убежища со стороны лиц, которых преследуют из-за их гендерной идентичности. В таких инструкциях должны содержаться рекомендации сотрудникам учреждений,по предоставлению убежища, о том как проводить интервью, будучи чутким к трансгендерным вопросам. Такие рекомендации также необходимы для тех ситуаций, в которых трансгендер приезжает с документом, удостоверяющим личность, в котором не указан предпочитаемый пол.
Трансгендеры, которые обратились за предоставлением убежища, иногда сталкиваются с проблемами в местах лишения свободы и в центрах размещения со стороны других искателей убежища (часто из их собственной страны) и существует серьезный риск повторного нанесения травмы трансгендерам, которые ищут убежища. Иногда трансгендеров помещают не в те разделенные по половому признаку помещения, в которых они хотели бы быть, что приводит к потенциально опасным ситуациям, включая повышенный риск сексуального насилия, преследований и иных видов плохого обращения. Необходимо создать в этих центрах условия для того, чтобы избежать преследования трансгендеров. Еще одна проблема состоит в отсутствии доступа к медицинским услугам, что может привести к нарушению непрерывного гормонального лечения, в котором нуждаются некоторые трансгендеры.
Помимо получения убежища, еще одной проблемой для трансгендеров являются миграция и поездки. Проблемы, возникающие при получении новых удостоверений личности с соответствующим измененным именем и полом, могут помешать трансгендерам ездить в соседнюю страну даже просто для посещения семьи на выходные. Существует страх перед преследованием со стороны пограничников, поскольку физический облик трансгендеров не соответствует имени или полу, которые указаны в их удостоверениях личности. Таким образом, могут быть созданы серьезные затруднения для свободы передвижения.
Проблемы могут возникнуть и при воссоединении семьи. Иногда страна гражданства заставляет трансгендерного человека развестись после смены гражданского пола, что может стать препятствием к воссоединению семьи и возможности продолжать жить с бывшим супругом/супругой в другой стране. Это наносит вред и детям, живущим в семье. Наконец, факт изменения гендера не обязательно признается в той стране, в которую мигрирует трансгендер.
Дискриминация, основанная на гендерной идентичности, не рассматривается конкретно в юридических документах большинства государств-членов Совета Европы. Агентство Европейского Союза по фундаментальным правам информирует о том, что в 13 государствах-членах ЕС дискриминация по признаку гендерной идентичности рассматривается как форма дискриминации по признаку пола, в 2 государствах-членах она неверно рассматривается как дискриминация по признаку сексуальной ориентации, а в 11 государствах-членах она не рассматривается ни как дискриминация по признаку пола, ни как дискриминация по признаку сексуальной ориентации. Это приводит не только к ситуациям правовой неопределенности в отношении конкретной защиты трансгендеров от дискриминации, но и к более низкому уровню защиты трансгендерных людей. Что касается других 20 государств-членов Совета Европы, то для сбора такой информации систематических исследований не проводилось, хотя можно предположить, основываясь на докладах, получаемых Комиссаром, что гендерная идентичность ни в одной из этих стран не определена конкретно как основание для дискриминации.
Отсутствие четкого признания гендерной идентичности в антидискриминационном законодательстве влияет и на ее включение в работу органов, занимающихся вопросами равенства и национальных структур по правам человека (НСПЧ). Лишь несколько органов, занимающихся вопросами равенства и НСПЧ, действительно включают дискриминацию, основанную на гендерной идентичности, в свои полномочия или задачи. Помимо этого, у этих организаций часто отсутствуют знания и компетенция для рассмотрения проблем дискриминации по признаку гендерной идентичности, и поэтому им нужна соответствующая подготовка еще до того, как они начнут заниматься такой деятельностью.
3.2 Юридическое признание предпочитаемого гендера
В статье 8 Европейской конвенции говорится о том, что "каждый имеет право на уважение его частной и семейной жизни, жилища и корреспонденции". Европейский суд по правам человека постановил, что отказ государства изменить в свидетельстве о рождении лица предпочитаемый пол составляет нарушение статьи 8 Конвенции. Таким образом, от государств-членов требуется юридически признать изменения гендерной принадлежности транссексуалов.
Общей характеристикой большинства процедур признания гендерной принадлежности, если они вообще существуют, является сочетание громоздких юридических и медицинских требований, границы которых часто размыты. Такие процедуры характеризуются длительными процессами психологических, психиатрических и физических тестов. Некоторые из них, как, например, осмотр половых органов психиатрами равнозначны неуважению к физической неприкосновенности лица. Зачастую трансгендеры предпочитают не начинать официальную процедуру вообще в связи с дискриминационными медицинскими методами и неподходящим лечением, или в связи с тем, что существует лишь один способ лечения. Затем, в свою очередь, им отказывают в юридическом признании их предпочитаемого гендера и имени, или в медицинской помощи по изменению пола, которая соответствовала бы их собственным пожеланиям и индивидуальным потребностям здоровья. Несмотря на значительное прецедентное право Европейского суда по правам человека в отношении признания, само юридическое признание по-прежнему представляет собой сложнейший процесс для многих трансгендеров в государствах-членах Совета Европы.
3.2.1 Условия изменения пола и имени
Доступ к процедурам по изменению пола и имени в документах, удостоверяющих личность, имеет жизненно важное значение для трансгендеров, чтобы они могли жить в соответствии с собственной предпочитаемой гендерной идентичностью. Действительно, возможность жить с предпочитаемой гендерной идентичностью и быть юридически признанным в этом качестве определяется документами, удостоверяющими личность, которые используются в повседневной жизни, например, при пользовании карточкой медицинского страхования, водительскими правами или дипломом об образовании при поиске работы. Зачастую длительные и забюрократизированные процессы признания пола и изменения имени приводят к невозможности поездок с действительными документами, даже для посещения родственников в соседних странах на выходные. Это может приводить и к ограничениям в отношении образования или занятости, когда необходимо представить свидетельство о рождении или когда в национальном удостоверении личности указывается пол. Это может означать, что трансгендеры без действительных документов на практике сталкиваются с препятствиями в отношении их полноценного участия на рынке труда, которые являются причиной, по которой трансгендеры не могут найти работу.
Необходимо делать различия между процедурами по изменению имени и процедурами по изменению пола. При этом оба эти процесса зачастую требуют, чтобы человека сначала признали годным для этой процедуры медицинские специалисты.
Следует подчеркнуть, что условия получения права на изменение юридического пола в документах в странах Европы весьма разные. Можно условно выделить три категории стран. В первой категории не существует никаких правовых положений, регулирующих официальное признание трансгендеров. Как указывалось выше, это является явным нарушением установленного прецедентного права ЕСПЧ. Во второй, причем небольшой, категории стран не существует требований проходить гормональное лечение или какое-либо оперативное вмешательство для получения официального признания предпочитаемого пола. Юридическое признание гендерной принадлежности возможно путем предоставления свидетельства о диагнозе «гендерная дисфория» компетентному органу, такому как эксперты министерства здравоохранения (в Венгрии), Комиссия по освидетельствованию пола (в Великобритании) либо врачу, или клиническому психологу. В третьей категории стран, в которую входит большинство государств-членов Совета Европы, отдельные лица должны продемонстрировать:
1. что она или он прошли под контролем врачей процесс смены гендера – зачастую ограниченный определенными учреждениями и врачами, назначаемыми государством;
2. что она или он хирургическим путем стали необратимо бесплодными (были стерилизованы), и/или
3. что она или он прошли другие медицинские процедуры, такие как гормональное лечение.
Такие требования четко противоречат уважению к физической неприкосновенности человека. Требование стерилизации или другого хирургического вмешательства в качестве условия юридического признания предпочитаемого пола игнорирует тот факт, что хотя трансгендеры часто и желают сделать такие операции, это происходит отнюдь не всегда. Кроме того, хирургическое вмешательство этого типа не всегда возможно с медицинской точки зрения, не всегда имеется или не всегда доступно в финансовом отношении без финансирования со стороны органов медицинского страхования. Это лечение может не соответствовать пожеланиям и потребностям пациента, и может не быть предписано его или ее врачом. Однако юридическое признание предпочитаемого пола лица становится невозможным без такого лечения, что ставит трансгендерного человека в тупик без очевидного выхода. Вызывает большую обеспокоенность то, что трансгендеры, являются единственной группой в Европе, подвергающейся юридически предписанной и понуждаемой государством стерилизации.
Следует отметить, что многие трансгендеры и, вероятно, большинство из них транссексуалы, предпочитают подвергнуться такому медицинскому вмешательству, зачастую включающее удаление репродуктивных органов. Такое лечение часто является желательным, поскольку является основной необходимостью для этой группы. Однако медицинское лечение должно всегда предписываться с учетом интересов человека и быть адаптированным к его или ее конкретным потребностям и ситуации. Неправильно, что государство предписывает лечение для всех по одному шаблону. Основной вопрос прав человека в этой связи состоит в том, в какой степени может быть оправдано столь серьезное вмешательство государства в частную жизнь граждан, и требуется ли стерилизация или иные виды медицинского вмешательства для того, чтобы отнести человека к тому или иному полу.
Это позиция поддерживается двумя важными постановления национальных судов. 27 февраля 2009 года Высший административный суд Австрии постановил, что обязательное хирургическое вмешательство не является необходимым условием для изменения пола (и имени). Трансгендерная женщина, которая прошла все изменения, кроме хирургической операции на половых органах, и жила как женщина во всех своих социальных отношениях, смогла доказать суду, что ее конкретная ситуация, связанная с работой, не позволяет ей уйти на несколько месяцев в отпуск по состоянию здоровья, что необходимо для проведения операции, и что она не может лишить свою семью средств к существованию. Это заставило суд указать, что законодатели должны ликвидировать первоначальное требование, поскольку суд не смог установить какую-либо необходимость данного конкретного требования в отношении транссексуальных женщин. В Германии Высший федеральный суд отметил в постановлении, что "хирургическое вмешательство в качестве условия изменения гендера все чаще рассматривается как проблематичное и уже не признается приемлемым среди экспертов".
Основным моментом здесь является то, что нет необходимости навязывать какой-то один набор конкретных хирургических мер для того, чтобы рассматривать определенное лицо как отвечающее требованиям для изменения пола. На этом же подходе основаны испанские нормы "Ley de Identidad de Género" и британский "Акт об освидетельствовании пола". В обоих законах признается, что защита предполагаемой обеспокоенности большинства в отношении репродуктивности трансгендеров – что в результате гормонального лечения и пожелания большинства этих лиц является чрезвычайно редким – не оправдывает несоблюдение со стороны государства обязательства по уважению физической неприкосновенности всех людей. Те государства, которые навязывают инвазивные вмешательства на тело трансгендеров на самом деле подрывают их право на создание семьи.
Что касается условий для изменения имени, то и здесь существует схема, аналогичная некоторым процедурам по изменению гендера, как излагалось выше. Сам процесс может быть легким или требовать длительных и/или дорогостоящих процедур и медицинского вмешательства, или в нем могут полностью отказывать. В некоторых странах имена могут быть изменены только на основании медицинского свидетельства о том, что имела место (полная) смена пола, включая хирургическую операцию на гениталиях, что недоступно или нежелательно для некоторых лиц по ряду разных причин. В других странах такие доказательства не являются необходимыми, но вместо этого или в дополнение к этому людям необходимо иметь диагноз гендерной дисфории и пройти два года гормонального лечения, для того чтобы получить право на изменение имени. В результате этого трансгендеры в течение длительного периода своей жизни исключены из эффективного и полного участия в жизни общества, образовании или занятости, поскольку они могут постоянно сталкиваться с проблемой "подтверждения" того, кем они являются. Офис Комиссара получил многочисленные индивидуальные обращения трансгендеров, которые в результате отсутствия должных документов сталкиваются с серьезным уровнем дискриминации и изоляцией. Чрезвычайно важно иметь в виду, что даже если человек получил юридическое признание своего нового гендера, он или она по-прежнему могут сталкиваться с практическими проблемами в общественных учреждениях, таких как больницы, полицейские участки и тюрьмы.
3.2.2 Последствия для семейной жизни
В некоторых странах существует юридическое предписание, что трансгендер, состоящий в браке с партнером противоположного пола, должен развестись, до того как будет признан его или ее новый пол. Это вызывает особые проблемы в тех государствах, которые не признают однополые браки, и где изменение гражданского пола действительно может привести к однополому браку. Поскольку однополые браки возможны лишь в пяти государствах-членах Совета Европы, состоящие в браке трансгендерные люди вынуждены развестись до того, как их новый пол будет официально признан. Во многих случаях насильственные разводы противоречат явной воле семейной пары, которая хотела бы по-прежнему оставаться юридически признанным семейным союзом, особенно в том случае, если под их опекой находятся дети.
Действительно, насильственный развод может иметь негативное влияние на детей в браке. В ряде стран родитель, который прошел смену гендера, теряет право опеки над детьми. В других государствах законодательство имеется расплывчатый характер, и при этом практически не уделяется внимание наилучшим интересам ребенка. Это может привести к серьезным трудностям, как в тех случаях, когда оба супруга хотят оставаться в браке, для того чтобы не транссексуальный партнер-мужчина не потерял право опеки над ребенком и мог бы получать государственные пособия в дополнение к его работе неполный рабочий день, для того чтобы поддерживать своего супруга-инвалида и теперь транссексуала для ухода за совместным ребенком.
Австрийский Конституционный суд предоставил транссексуальной женщине право изменить свой гражданский пол на женский, при этом оставаясь в браке со своей женой. Суд постановил, что "брак не может помешать изменению записи о поле в свидетельстве о рождении". Конституционный суд Германии вынес аналогичное постановление, юридически обязав правительство Германии изменить законодательство до конца августа 2009 года. В обоих постановлениях содержится призыв к государству согласиться с тем, что защита всех лиц без исключения от навязываемого государством развода должна рассматриваться как нечто более важное, чем весьма редкие случаи, когда смена юридического пола приводит к однополому браку. Следует приветствовать такой подход, поскольку он положил конец насильственному разводу для лиц, состоящих в браке, в котором один из партнеров является трансгендером.
3.3 Доступ к услугам здравоохранения
Право на наилучшее возможное состояние здоровья гарантируется рядом договоров, в том числе Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах и Европейской социальной хартией. Однако трансгендеы сталкиваются с рядом проблем при достижении этого стандарта. В докладе "Transgender EuroStudy” («Евроисследование ситуации трансгендерных людей») отражена тревожная картина опыта трансгендеров в отношении неравенства и дискриминации в доступе к услугам здравоохранения в Европе.
Первый аспект, который нужно учитывать при обсуждении вопросов здравоохранения для трансгендеров состоит в том, что в международной и национальной медицинской классификации транссексуальность определяется как психическое расстройство. В настоящее время имеется две принятые международные системы квалификации психических заболеваний: диагностическое и статистическое пособие по психическим расстройствам (DSM), которое включает термин "расстройство гендерной идентичности" как психическое расстройство. Этот термин используется для описания тех людей, которые испытывают значительную гендерную дисфорию, то есть неудовлетворенность тем биологическим полом, с которым они родились. Во-вторых, в Международной статистической классификации болезней (МКБ) ВОЗ транссексуальность рассматривается как один из видов психических и поведенческих расстройств личности. Важно подчеркнуть, что таким образом трансгендеры рассматриваются как люди с психическими расстройствами. Поскольку системы DSM и МКБ часто отражаются в национальных медицинских классификациях в Европе, то они широко применяются для диагностирования трансгендеров в государствах-членах Совета Европы.
Эти классификации вызывают проблемы и все больше ставятся под сомнение со стороны представителей гражданского общества и специалистов в области здравоохрания. Такого рода классификации могут стать препятствием на пути к полной реализации прав трансгендеров, особенно в тех случаях, когда эти классификации применяются для ограничения дееспособности или выбора медицинского лечения. Следует отметить при этом, что данный вопрос вызывает споры и в самом трансгендерном движении. Многие из них чувствуют угрозу в результате возможного изменения в системах классификации, поскольку они опасаются, что это может привести к дальнейшим ограничениям в доступе к специфическим услугам здравоохранения для трансгендеров. Они полагают, что поскольку системы здравоохранения требуют установления диагноза для "подтверждения" необходимости медицинского или психологического лечения, то очень важно сохранить диагноз для доступа к лечению. Однако другие считают, что диагноз «психическое расстройство» подвергает этих лиц остракизму со стороны общества и превращает их в объекты медицинских услуг, а не в субъекты, ответственные за выражение собственных потребностей в области здоровья. Следует исследовать альтернативные формы классификации, тесно консультируясь при этом с самими трансгендерами и их организациями. С точки зрения прав человека и здравоохранения нет необходимости устанавливать диагноз психического расстройства для обеспечения доступа к лечению в условиях, когда требуется медицинская помощь.
Второй аспект при обсуждении услуг здравоохранения касается доступа к терапии по коррекции тела, которая обычно разрешена по достижении 18-летнего возраста. Однако в некоторых странах, например в Голландии, трансгендеры в юном возрасте могут получить лечение для замедления полового созревания и иметь доступ к консультациям для того, чтобы они могли принять информированные решения в отношении своей будущей гендерной идентичности. Затем в возрасте 18 лет они могут предпринять шаги по коррекции тела, если они того пожелают. Недавно в некоторых других странах, например в Бельгии и Германии, стали предоставлять аналогичное лечение молодежи до 18 лет.
Европейский суд по правам человека установил в качестве позитивного обязательства государств предоставлять возможность хирургического вмешательства для полной смены пола и гендера. В зависимости от пожеланий и потребностей отдельных трансгендерного человека, он или она таким образом получает доступ к гормонотерапии, хирургическим операциям по изменению пола или к другим медицинским вмешательствам, таким как долговременное удаление нежелательных волос и изменение тембра голоса. Важно признать, что для большинства заинтересованных лиц лечение является медицинской необходимостью, для того, чтобы жить полноценной жизнью. Лечение должно быть адаптировано к потребностям человека, для того чтобы оно могло дать успешные результаты.
Прецедентное право Европейского суда по правам человека ясно требует от государств не только предоставить возможность проведения операции по полной смене пола, но и предусмотреть в системах страхования общее "необходимое с медицинской точки зрения" лечение, частью которого является хирургическая коррекция тела. На решения Суда с успехом ссылались трансгендеры в ряде стран, например в Литве и Бельгии, для того чтобы расширить сферу своего медицинского страхования. Такие нормы должны быть приняты во всех государствах-членах Совета Европы. Однако «Евроисследование ситуации трансгендерных людей», рассматривая вопрос доступа трансгендеров к услугам здравоохранения, показало, что 80% трансгендерам в ЕС отказывают в государственном финансировании гормонотерапии, а 86% трансгендеров в ЕС не получают государственного финансирования для осуществления операции по коррекции тела. В результате этого, более 50% трансгендеров, которым делается операция по коррекции тела, полностью оплачивают эти процедуры из собственных средств. Существует проблема нехватки информации о положении дел в государствах-членах Совета Европы, не входящих в ЕС. Однако, как представляется, большинство из них не выделяют государственных дотаций на реадаптационное лечение или оплачивают его лишь частично. Все это очевидно противоречит нормам, установленным Европейским судом по правам человека.
Опыт трансгендеров в отношении системы здравоохранения часто отрицательный, поскольку специалисты в области здравоохрания зачастую не информированы, относятся предвзято, а иногда и открыто грубо к клиентам, например, при обращении к клиенту используют не-предпочитаемый гендер. В вышеупомянутом исследовании было установлено, что только 30% опрошенных при обращении за помощью или прохождении процедуры коррекции тела получили минимально приемлемый уровень помощи, как это определено в исследовании – то есть врач хотел помочь, но у него не было информации о том, в каких медицинских услугам нуждаются трансгендеры, и как их оказать. Треть опрошенных сообщили, что им было отказано в лечении, поскольку врач не одобрял смена гендера.
В некоторых странах предусматривается лишь одно медицинское учреждение, которое обеспечивает лечение, при этом существуют препятствия в отношении новых исследований и, потенциально, повышения качества медицинского обслуживания. Право на доступ к коррекции тела должно включать разумный выбор имеющихся медицинских центров, а расходы должны компенсироваться в соответствии с национальными правилами предоставления услуг здравоохранения. Качество лечения трансгендеров зачастую не подходит даже близко к "наиболее высоким достижимым стандартам здоровья", а иногда такое лечение приводит к пожизненной физической травме. Многие трансгендеры, которые идут на операцию по коррекции тела, вынуждены выезжать за границу, сталкиваясь при этом с огромными трудностями в компенсировании своих расходов. В целом, такая ситуация создает неравенство в доступе к здравоохранению внутри страны и между странами.
Помимо этого, доступ к операциям с целью коррекции тела осложняется или обуславливается также так называемыми "протоколами" и условиями, касающимися детства, сексуальной ориентации или манеры одеваться, которые весьма сомнительны. Есть сообщения о том, что трансгендеры должны проходить осмотр половых органов психиатрами, рассказывать такую историю своего детства, которая является единственно приемлемой; иногда их стремления считаются подлинными, если у них была, по крайней мере, одна попытка самоубийства. Других трансгендеров заставляют в крайней форме соблюдать стереотипы в их предпочитаемом гендере для того, чтобы соответствовать предусмотренным критериям, что приводит, в свою очередь, к высмеиванию их в повседневной жизни. Таких примеров слишком много, чтобы их перечислить, но можно с уверенностью утверждать, что большинство тестов и процессов проверки, осуществляемых в большинстве стран, обычно включают такие аспекты, которые, мягко говоря, непонятны.
Еще один, третий аспект касается доступа к общим услугам здравоохранения, не относящимся специфически к трансгендерам. Агентство Европейского Союза по фундаментальным правам (АФП) сообщает, что "четверть опрошенных в рамках "Евроисследования" сообщали о враждебном отношении со стороны медицинского персонала, поскольку респонденты были трансгендерами. Пятая часть отмечает, что их трансгендерность повлияла на их доступ к медицинским услугам. В результате этого многие трансгендеры заявляют о том, что они максимально стремятся избегать посещения врача именно из-за опасения неадекватного поведения со стороны последнего". В докладе АФП говорится также о публикации "Исследования наказаний, связанных с гендерной принадлежностью", в котором было установлено, что 29% опрошенных чувствовало, что принадлежность к трансгендерам негативно влияет на то, как к ним относятся медицинские работники.
Последствия тех проблем, с которыми сталкиваются трансгендеры при реализации своего права на охрану здоровья, отражаются в медицинской статистике. Несколько исследований, результаты которых приводятся в исследовании АФП, показывают, что от четверти до трети трансгендеров, чья ситуация была изучена, пытались покончить жизнь самоубийством. Согласно исследованию, проведенному в Ирландии, 26% трансгендеров, по крайней мере, один раз пытались покончить жизнь самоубийством и половина опрошенных трансгендеров в масштабном исследовании о положении в сфере здоровья группы ЛГБТ в Швеции в какой-то момент своей жизни думала о самоубийстве – а 21% это попытались сделать в реальности.
3.4 Доступ к рынку труда
Право на работу является частью Европейской социальной хартии и включает право на безопасные и здоровые условия работы. Трансгендеры сталкиваются с рядом проблем при реализации этого права.
Занятость и таким образом финансовые средства имеют важнейшее значение для доступа трансгендеров к услугам здравоохранения. Наличие рабочего места во многих государствах-членах Совета Европы подразумевает наличие и медицинской страховки, что позволяет облегчить возмещение расходов на медицинское обслуживание трансгендеров. Однако поскольку гормонотерапия или хирургические операции для транссексуалов не всегда покрываются системой медицинского страхования, то доходы от работы иногда являются единственным способом для трансгендеров оплатить на практике свои особые потребности в отношении здоровья.
Безработица – важнейшая проблема для трансгендеров. "Исследование в сфере наказаний, связанных с гендерной принадлежностью" показывает, что только 31% опрошенных имеют занятость на полный рабочий день. При этом среди трансгендерных женщин точная цифра составляет 40% , среди трансгендерных мужчин - 36%, тогда как среди не-трансгендеров занятость среди женщин составляет 57%, а мужчин - 72%. Исследования безработицы среди трансгендеров в Испании показывают, что без работы было 54% опрошенных. Некоторые безработные трансгендеры, особенно трансгендерные женщины, не могут найти работу и не видят иного выхода, кроме работы в сфере сексуальных услуг.
Когда же работа имеется, многие трансгендеры сталкиваются с проблемами на рабочем месте, в частности, в связи с постоянным преследованием со стороны коллег или в результате отказа в использовании туалета, соответствующего предпочитаемому гендеру. Некоторых людей принуждают уволиться, подвергая их давлению, насмешкам и оскорблениям. Длительные и громоздкие юридические требования для законного признания заставляют трансгендеров вести двойную жизнь или информировать работодателя и коллег о своем намерении изменить гендер ранее, чем это целесообразно. Существует много практических проблем, которые влияют на возможность продолжения работы. Например, в трудовом договоре может быть упомянут пол "мужчина", в то время как юридические требования для оценки проведения хирургического вмешательства для коррекции тела предусматривают, чтобы трансгендерная женщина присутствовала на работе в женской одежде. Это означает, что такая женщина не может сама решить, когда она считает целесообразным информировать своих коллег и работодателя о своей гендерной идентичности.
Трансгендерам, которые прошли операции, зачастую случайно напоминают об их "старой" половой принадлежности цифрами на карточках социального страхования или в результате ошибок отдела кадров. Существует мало возможностей обжалования таких действий, если последствия этих случайных утечек информации будут негативными и преследование на рабочем месте станет невыносимым. Бюро Комиссара получило отдельные сообщения о постоянной и унизительной дискриминации на рабочем месте, которые свидетельствуют о нарушении права на безопасные и здоровые условия работы и на свободу от дискриминации на рабочем месте.
Исследования по-прежнему весьма ограничены, но имеющиеся статистические данные свидетельствуют о мрачной ситуации. В «Исследованиях в сфере наказаний, связанных с гендерной принадлежностью», установлено, что 23% опрошенных чувствуют необходимость изменить место работы в результате дискриминации, связанной с их гендерной идентичностью. Лишь около 30% заявили, что их коллеги относятся к ним с достоинством; 10% подверглись словесным оскорблениям, а 6% - физическим нападкам. Сорок два процента опрошенных, не живущих в своей предпочтительной гендерной роли, поступают так потому, что они опасаются потерять свое рабочее место. В исследовании по Шотландии 37% опрошенных заявили, что они получают пособие по безработице. Исследования в Финляндии свидетельствуют о таких же выводах. 77% трансгендеров, имеющих работу, не сообщают своим работодателям о своей гендерной идентичности, а 50% опрошенных считают, что это может вызвать стресс.
Исходя из этого, очевидна необходимость принятия антидискриминационного национального законодательства во всех государствах-членах Совета Европы, которое включало бы гендерную идентичность как основание для дискриминации на рынке труда. Очень важно, чтобы изменения в антидискриминационном законодательстве сопровождались просветительскими кампаниями среди работодателей и работников, для того чтобы были поняты масштабы и серьезность этой проблемы. Работодатели должны лучше знать о положении трансгендеров, для того чтобы гарантировать безопасные условия труда для всех. Могут понадобиться особые переходные меры для изменения существующих трудовых правил, таких как форма одежды или использование туалетов. Еще один важный аспект состоит в том, что образовательные учреждения должны иметь право задним числом изменять имя и пол трансгендерного лица в дипломах. Это обеспечит трансгендерам возможность дальнейшего использования своего профессионального и академического образования и подачи заявления о приеме на ту работу, которая соответствует их профессиональной квалификации, а не делать вид, что у них не было какой-либо подготовки.
Наконец, с занятостью связана еще одна проблема – неравенство в пенсионном обеспечении. В некоторых странах право на получение государственной пенсии получают мужчины, достигшие 65 лет, и женщины, достигшие 60 лет. До юридического признания трансгендерные женщины, достигшие шестидесятилетнего возраста, могут получить отказ в пенсии, которую они бы получали, если бы были рождены женщинами. Однако многие трансгендерные женщины считают, что им нужно покинуть свое рабочее место для того, чтобы предупредить раскрытие своей идентичности в силу того, что они не имеют право на получение пенсии. Затем, даже после признания их гражданского пола, этим женщинам отказывают в получении пенсии за тот период, в течение которого они должны были жить на собственные доходы и сбережения. Несмотря на явные юридические аргументы, до сих пор им отказывалось в правах на пенсию, которая без вопросов предоставляется другим женщинам в стране (женщинам от рождения), несмотря на соответствующее постановление Европейского суда справедливости. В других странах, где семейные пары должны разводиться, поскольку это требуется от трансгендерного партнера для получения медицинских услуг в связи со сменой пола или для официального признания своего гендера, пережившие трансгендеров супруги не получают пенсию за своего усопшего супруга или супруги. Женщина, которая всю жизнь была домохозяйкой, оказывается без доступа к пенсии своего супруга или супруги, ибо им пришлось развестись, против их воли, для того чтобы позволить супругу изменить пол.
3.5 Трансфобия и насилие в отношении трансгендеров
Статьи 2 и 5 ЕСПЧ гарантируют право на жизнь и неприкосновенность для всех людей. Несмотря на это, многие трансгендеры живут в страхе и сталкиваются с насилием в своей жизни. Это насилие выражается как в преследованиях, издевательствах, словесных оскорблениях, физическом насилии и насилии сексуальном, так и в преступлениях на почве ненависти, приводящих к убийствам. Трансфобия – понимаемая как иррациональный страх и/или враждебность в отношении трансгендеров или тех, кто иным образом нарушает традиционные гендерные нормы – может рассматриваться как одна из основных причин насилия и нетерпимости, с которыми сталкиваются многие трансгендеры. Для многих людей проблемой является уже само существование тех, у кого выражение своей внутренней гендерной идентичности отличается от их пола по рождению. Агрессивное поведение в отношении трансгендеров не может, однако, быть оправдано невежеством или отсутствием образования.
В рамках "Исследования в сфере наказаний, связанных с гендерной принадлежностью" было установлено, что 72% опрошенных сталкивались с какой-либо формой публичного преследования. 46% заявили, что они сталкивались с преследованиями со стороны соседей, а 21% - что они избегают выходить из дома. «Евроисследованием ситуации трансгендерных людей» было установлено, что 79% опрошенных сталкивались со словесными оскорблениями, угрожающим поведением, физическим или сексуальным насилием в общественных местах.
В школьном и семейном окружении трансгендерные дети и молодые люди часто находятся в небезопасных условиях, подвергаясь издевательствам в школе и даже изгнанию из семьи. 41% подростков-транс-мужчин и 16% транс-женщин сталкивались с серьезными оскорблениями со стороны семьи, причем 20% транс-мужчин были лишены наследства и полностью отрезаны от своей семьи. Когда люди в самом юном возрасте замечают, что они идентифицируют себя ближе к противоположному полу и выражают желание стать девочкой или мальчиком, то в этой связи имеется очень мало консультаций и сетей поддержки для этих молодых трансгендеров и их родителей. Поэтому трансгендерные дети и молодежь сталкиваются с проблемами в поиске информации, поддержки или лечения. Получение такой информации и поддержки отвечало бы наилучшим интересам ребенка, поскольку молчание и игнорирование их проблем приводит только к изоляции, ненависти к себе, издевательствам, неуспеваемости в школе и исключительно высокому уровню самоубийств среди молодых трансгендеров. Во Франции исследования показывают, что 34% трансгендерных молодых людей пытались совершить самоубийство до получения доступа к информации и лечению. В соответствии с международным правом в области прав человека трансгендерные дети имеют право на доступ к соответствующей информации, поддержке и необходимой защите. Это было подтверждено Комитетом по правам ребенка, который рекомендовал государствам предоставлять "соответствующую информацию и поддержку (…) молодым транссексуалам (…)”.
Трансгендерные мужчины и женщины сталкиваются с высоким уровнем риска стать жертвой преступления или инцидента на почве ненависти. В авторитетном докладе ОБСЕ заявляется: "гомофобные преступления и инциденты на почве ненависти часто отличаются высоким уровнем жестокости и зверства. Очень часто это сопровождается серьезными избиениями, пытками, увечьями, кастрацией и даже сексуальным насилием. Весьма вероятен и смертельный исход. В этой категории, как представляется, трансгендеры являются еще более уязвимыми". Несмотря на эти факты, гендерная идентичность как возможное основание для преступлений на почве ненависти не признается открыто в законодательстве большинства государств-членов Совета Европы. Одним из редких исключений является принятое недавно законодательство Шотландии, в котором конкретно упоминаются трансфобные преступления на почве ненависти. С другой стороны неясно, включают ли государства "гендерную идентичность" в категорию "гендерного признака" или "сексуальной ориентации" в свое законодательство, связанное с преступлениями ненависти.
В результате этого трансфобия обычно не рассматривается как отягчающее обстоятельство в преступлениях на почве ненависти, совершаемых против трансгендеров, как об этом свидетельствуют приговоры лицам, совершившим убийство на почве ненависти, например, в Португалии и Турции. Исходя из этого можно сделать вывод, что трансгендеры действительно в большинстве стран исключены из сферы конкретной юридической защиты, несмотря на то, что в отношении их существует высокая степень риска стать жертвой преступления на почве ненависти. В этой связи ОБСЕ подчеркивает: "конкретно осуждая предубеждение как мотив, они посылают сигнал правонарушителям, что справедливое и гуманное общество не потерпит такого поведения. Признавая ущерб, нанесенный жертвам, они дают понять отдельным пострадавшим и их сообществам, что система уголовного правосудия поможет их защите."
Кроме того, большинство государств не регистрирует или не осуществляет мониторинг в отношении трансфобных преступлений или инцидентов на почве ненависти. О таких преступлениях полиция, как правило, не сообщает. Это отмечается и в докладе ОБСЕ, где подчеркивается, что о трансфобных инцидентах на почве ненависти в большинстве своем не сообщается, и их не протоколируют. Одним из редких исключений является Великобритания, где проводится политика протоколирования количества преступлений на почве ненависти, совершенных против трансгендеров. Служба уголовного преследования в Англии и Уэльсе разработала политику и практику для обеспечения расследований всех трансфобных преступлений, а в Северной Ирландии о трансфобных преступлениях на почве ненависти сообщается в части ежегодной статистики о преступности.
На практике трансгендерам зачастую предоставляется низкий уровень защиты со стороны сотрудников правоохранительных органов в случае трансфобных преступлений или инцидентов на почве ненависти. Во многих случаях, когда трансгендеры обращаются в правоохранительные органы за защитой, они подвергаются насмешкам, преследованиям или просто игнорируются, несмотря на позитивное обязательство государств согласно Европейской Конвенции по правам человека расследовать такие преступления и преследовать правонарушителей в судебном порядке.
3.6 Трансгендерные беженцы и мигранты
УВКБ ООН подтвердило, что просьбы о предоставлении убежища в связи с гендерной идентичностью могут быть признаны на основании Конвенции ООН о статусе беженцев 1951 года, при условии, что соблюдаются критерии определения беженцев. Трансгендеры рассматриваются на основании этой Конвенции как члены "особой социальной группы". Однако, большинство государств-членов Совета Европы не рассматривает трансгендеров как отдельные «социальные группы», тогда как другие страны, такие как Франция и Австрия, это уже сделали. В Швеции вопросы трансгендеров юридически рассматриваются в категории "гендер". Было бы важным шагом вперед, если бы государства-члены конкретно рассматривали гендерную идентичность как возможное основание для такого типа преследования, которое требует международной защиты. Можно также сказать, что случаи «преследования по признаку гендера», как термин, использованный в Директиве ЕС, могут быть истолкованы, как включающие серьезные нарушения прав человека и другие типы серьезного ущерба в отношении трансгендеров.
Существует необходимость в практических инструкциях в отношении того, как рассматривать просьбы о предоставлении убежища со стороны лиц, которых преследуют из-за их гендерной идентичности. В таких инструкциях должны содержаться рекомендации сотрудникам учреждений,по предоставлению убежища, о том как проводить интервью, будучи чутким к трансгендерным вопросам. Такие рекомендации также необходимы для тех ситуаций, в которых трансгендер приезжает с документом, удостоверяющим личность, в котором не указан предпочитаемый пол.
Трансгендеры, которые обратились за предоставлением убежища, иногда сталкиваются с проблемами в местах лишения свободы и в центрах размещения со стороны других искателей убежища (часто из их собственной страны) и существует серьезный риск повторного нанесения травмы трансгендерам, которые ищут убежища. Иногда трансгендеров помещают не в те разделенные по половому признаку помещения, в которых они хотели бы быть, что приводит к потенциально опасным ситуациям, включая повышенный риск сексуального насилия, преследований и иных видов плохого обращения. Необходимо создать в этих центрах условия для того, чтобы избежать преследования трансгендеров. Еще одна проблема состоит в отсутствии доступа к медицинским услугам, что может привести к нарушению непрерывного гормонального лечения, в котором нуждаются некоторые трансгендеры.
Помимо получения убежища, еще одной проблемой для трансгендеров являются миграция и поездки. Проблемы, возникающие при получении новых удостоверений личности с соответствующим измененным именем и полом, могут помешать трансгендерам ездить в соседнюю страну даже просто для посещения семьи на выходные. Существует страх перед преследованием со стороны пограничников, поскольку физический облик трансгендеров не соответствует имени или полу, которые указаны в их удостоверениях личности. Таким образом, могут быть созданы серьезные затруднения для свободы передвижения.
Проблемы могут возникнуть и при воссоединении семьи. Иногда страна гражданства заставляет трансгендерного человека развестись после смены гражданского пола, что может стать препятствием к воссоединению семьи и возможности продолжать жить с бывшим супругом/супругой в другой стране. Это наносит вред и детям, живущим в семье. Наконец, факт изменения гендера не обязательно признается в той стране, в которую мигрирует трансгендер.